Как правильно провести время поста? Почему только телесный пост может открыть ворота в духовный мир человека? Как определить для себя меру воздержания? Допустимо ли радоваться в великопостное время, и откуда эта радость берется?

— Кто должен определять меру поста? Может ли человек решить это самостоятельно или необходимо советоваться со священником?

— Мера и качество поста зависят от многих причин, и для каждого человека на разных этапах его жизни они будут индивидуальны. У юного будет одна мера, у человека среднего возраста — другая, поскольку добавляются разные болячки. Для пожилых людей пост вообще минимален. Каждый должен прежде всего решить: для чего он постится? Просто хочет испытать себя? Или он желает прожить этот этап вместе с Церковью? Тогда стоит подойти к священнику, испросить благословения на пост. А священник, глядя на возраст, пол человека, при трехминутном разговоре выяснит, какой пост будет наиболее полезен, и даст конкретные рекомендации.

— Если человек не в состоянии в какие-то дни поста полностью отказаться от пищи, считается ли это грехом?

— Современному человеку, живущему в миру, полное воздержание от пищи противопоказано. Даже не столько по причинам медицинского характера, сколько по духовным. Дело в том, что, когда человек начинает поститься, у него высвобождаются духовные силы. Духовный мир имеет два полюса — положительный и отрицательный, и неизвестно, к какому из них человек приклонится: к положительному, к Богу, или к отрицательному, к духам злобы, поэтому часто бывает, что человек, взяв на себя чрезмерный себя подвиг, получает обратный эффект. Вместо душевного мира, любви, простоты, христианской возвышенности духа он становится резким, раздражительным, грубым, злобным. Такое состояние — признак неправильной духовной жизни. Особенно часто отрицательные перемены в человеке постящемся происходят, если он забывает о духовной стороне поста: домашней молитве, посещении богослужений, исповеди, причащении. Такого человека можно сравнить с солдатом на войне, который выскочил безоружным из окопа и тут же был убит.

— А как быть тем, кому по состоянию здоровья или в силу возраста поститься нельзя? Получается, такой важный этап жизни христианина проходит мимо?

— Церковный устав освобождает болящих и беременных от телесного поста, поскольку их тело и так утруждается необычным состоянием, но они могут вести душевный пост. Ограничивать доступ излишней информации: не включать телевизор, компьютер с целью развлечения, не читать светских журналов и книг. В общем, отказаться от того, без чего, как нам кажется, мы вообще жить не можем! А на самом деле, если мы хотя бы частично удалим это из повседневности, наша жизнь качественно изменится.

— И что происходит с человеком, который оказался в информационном вакууме?

— У него обнаруживаются сначала душевные запросы, а потом и духовные.

Простой пример: съев на ужин килограмм пельменей, не станешь читать Достоевского, скорее завалишься на диван с глянцевым журналом. А вот человек, который проведет недельку на кашах, вдруг обнаружит, что у него в душе происходит что-то необычное, и он захочет понять, что именно. Тогда человек открывает Достоевского, проникается жалостью к героям, а потом и к самому себе. А правильная жалость к себе, то есть ощущение, что упускаешь что-то важное в жизни, — это путь к следующему этапу, духовному. И тогда он ставит Достоевского на полочку и берет Евангелие. И утоляет уже духовный голод. Совершенно очевидно, что прийти в состояние духовного голода через телевизор невозможно, поэтому чуткие к себе люди давно уже этого зверя дома не держат.

— Если суть поста не в отрицании определенных типов пищи, а в созидании души, то почему все же без воздержания в пище этого состояния достичь невозможно?

— Мы состоим из тела, души и духа, поэтому, когда идет воздействие на тело, оно отражается на душевной, а затем и на духовной природе человека, то есть заставить работать духовную часть человеческой природы можно, только как-то утеснив телесную. Не нужно обольщаться, что можно прожить жизнь предельно комфортно и в то же время стать нравственным человеком. Опыт страдания, даже минимального, необходим человеку, как прививки необходимы, чтобы не умереть от тяжелых инфекционных болезней.

— Смущает такой момент: гурманство, чревоугодие считаются грехом, но дело в том, что во время поста вкусовые рецепторы обостряются настолько, что обычная каша на воде кажется невероятно вкусной, и получается, что невозможно принимать пищу и не получать от нее удовольствие.

— А христианство не запрещает человеку удовольствия. Все просто: ешь, но не объедайся, пей, но не напивайся. Наше тело создано Богом с определенной целью: чтобы уже здесь, на земле, хотя бы в одной триллионной мы могли вкусить той радости, которую Бог приготовил нам в вечности. Считайте, что такие сильные ощущения — это награда за то, что поститесь. Но необходимо соблюдать осторожность. Человек должен быть готов к тому, что любое удовольствие будет пытаться им овладеть, то есть занять первое место. Первое место должно быть за Богом, поскольку Он — Творец. Если удовольствие в человеке занимает первое место, оно разрушает его природу, поэтому очень быстро вместо чувства радости и благодарности человек испытывает разочарование. Мы живем в мире иерархическом, а правильно выстроенная иерархия — основа безопасности жизни. Если во главе Бог, то и все остальное на своих местах. Если место Бога занимают еда, деньги, другой человек, искусство, вещи, удовольствия — это нарушение фундаментального закона мироздания, которое приводит к разрушению человека как его части.

— Считается, что пост надо проводить в покаянии. В этот период люди более часто ходят на службы, исповедуются, начинают видеть свои грехи более четко, но при этом покаянное состояние души почему-то сопровождается радостным.

— Так и должно быть. Покаяние — это узнавание истинного себя, оно сопровождается очень сложными переживаниями. Одновременно могут быть грусть, даже отчаяние, ужас от того, что мы в себе разглядели, и в то же время радость, что познали, чем можно заполнить эту раскрывшуюся бездну. А заполнить ее может только Бог. Это горестно-радостное состояние больше ни при каких обстоятельствах нельзя испытать, кроме как находясь в христианском покаянии. Оно является одновременно и наградой, и наказанием. Я вспоминаю свою первую исповедь. Покаялся в юношеских грехах, даже всплакнул, а батюшка, прочитав надо мной разрешительную молитву, сказал: «Ну, теперь домой как на крыльях полетишь». Эта художественная формулировка меня тогда сильно удивила. Но я вышел из храма — и полетел на крыльях! Можно так летать только, когда слышишь ответ от Бога. Ты протягиваешь руку в незнакомый духовный мир и… вдруг чувствуешь рукопожатие. Это ни с чем не сравнимое чувство ставит человека на такую высоту радости, с какой не сравнится ничто земное, поэтому ощущение радости во время поста — очень хорошее чувство, но только в том случае, если его источником являются предыдущие скорбь и покаяние.

- А что значит "поститься постом приятным"?

При современном количестве разносолов, при премудром попечении о столах пост может быть приятным и даже очень. Особенно если человек просто-напросто устал от привычного своего рациона, чувствует необходимость воздержаться от мяса-птицы-рыбы, отдохнуть от того, что утучняет фигуру, отягощает чрево. Не говоря уже о том, что немало есть людей, которым постная пища просто нравится.

Так что да – постимся постом приятным, и хорошо постимся… Остается дело за малым – спросить себя: приятным кому? – Как кому? Нам, кому же еще!

И как-то трудно, словно сквозь туман какой-то, припоминается, проступает в сознании основательно подзабытое: «…приятным, благоугодным Господеви». Оказывается, не для нас должен он быть приятным, а для Бога.

Пост, лишенный элемента подвига, удобно превращается в диету.

Подвиг, безусловно, не в том заключается, чтобы уморить себя голодом, дойти до физического и нервного истощения, сделаться неспособным ни к какому общественно или даже лично полезному деланию. Подвиг – он тогда, когда мы ради того, чтобы угодить Господу, трудимся, напрягаемся, преодолеваем себя, подвигаемся к тому, что впереди, что еще кажется недостижимым, но, тем не менее, остается верным, правильным ориентиром. И пост тогда пост, когда в нем есть момент самоутеснения, самоограничения, лишения себя привычной вольготности, свободы в угождении плоти, чтобы хотя бы немного воспрял, ожил обычно подавляемый ею дух.

Пост тогда приятен Богу, когда… неприятен – хотя бы немного – нам. Поэтому не будем превращать и его в удовольствие и развлечение. Не будем бездумно повторять слова церковного песнопения, опуская при этом самое главное и значительное в нем. Иначе легко может оказаться так, что нам пост приятен будет. А вот Господу – нет…

По материалам:

Дорофей (Баранов), игумен. Радость в пост - хорошее чувство.

Нектарий (Морозов), игумен. Постимся постом неприятным.